Я потерян в траве.
Все высоко и близко.
На белых мохнатых цветках
Зеленая тусклость металла --
Жук-бронзовик -- фрагмент
Бесконечного " в о т ",
Дыра во вселенной,
Точнее,
Пуговица мира --
Можно взять на ладонь.

Густо пахнут цветы.
Воздух исчеркан насквозь
Трассирующими пулями цикад
И полоумных кузнечиков.

Все, что было, было не с нами,
А с кем-то третьим.
Мы уже захлебнулись снами,
Теперь мы бредим.

Ах, как бы я хотел поверить,
Что это -- в самом деле бред, --
Тогда еще есть надежда,
Что в конце туннеля будет свет.

Нам пора петь другие песни,
Но жалко эти.
Глядит в упор на меня мой сверстник --
Так смотрят дети.

Мой сверстник играет в серьезные игры
И стремится попасть в струю.
Он все время себя примеряет ко мне,
Будто мы идем в одном строю.

Этот бред то на явь похож, то
На детский лепет.
То, что светит, не греет, а то, что
Греет, не светит.

Пускай прочистит ветром уши и
Глаза промоет дождевой,
Пусть горло наполнит прохладой
Уходящим за живой водой.

Трамвайщица, трамвайщица,
Водительша трамвая,
Трамвай твой еле тащится,
Устала мостовая,

А ты прекрасно выглядишь,
Тебе идет прическа,
И смотрится так выигрышно
Синяя полоска.

Трамвайщица, трамвайщица
Водительша трамвая,
Народ вокруг таращится --
Глазеет Беговая.

И, чтоб не быть аварии,
Ты смотришь только прямо.
Как за стеклом аквариума,
Ты -- русалка в раме.

Трамвайщица, трамвайщица
Водительша трамвая,
Сверни, судьбы обманщица, --
Да колея прямая.

И ты уже не повернешь
В отмеренном пространстве.
И нету смысла ни на грош
В подобном постоянстве.

Чем дольше так живу нелепо,
Тем все нелепей понимать,
Что горсть воды и корку хлеба
Могу любить, как благодать,

Что ком земли, в ладонях смятый,
И есть -- тот тонкий слой, -- на нем
Растет щавель, лопух и мята,
И я в него уйду потом.

Догадыванье -- слух глухого.
Домысливанье -- взор слепца.
Со мною не было такого,
Чтоб все понятно, до конца, --

Едва сдираешь оболочку,
Присмотришься -- под ней еще...
Я разучился ставить точку,
А многоточия не в счет.

Очнусь. Замру как посторонний.
Прислушаюсь -- такая тишь.
Под утро -- карканье вороны,
А ночью -- звезды между крыш.

Как цепко держит мир!
Как краски тяжелы,
И звуки тяжелы, и дух оцепененья.
Оставлен тир,
И в луке нет стрелы,
Лишь тетива дрожит до иступленья.

Те утра не были похожи
На утра. Было так темно,
Что я никак не мог проснуться.
Снег тихо падал на окно.

Я одеваем был поспешно,
И монотонное "проснись"
Еще сильнее усыпляло.
И голову клонило вниз.

И невозможность пробужденья --
Стакан горячего питья --
И я прихлебывал минуты
Пахучего небытия.

Мороза влажное движенье
Касалось моего лица,
И где-то наверху, сквозь вату,
Был слышен разговор отца.

Речь шла, как видно, о работе,
И чиркал спичкою отец.
Я, сидя в санках, ждал движенья --

Толчок, -- и едем, наконец.
И скрип шагов, и шелестенье
Полозьев на сухом снегу.
И ветер по лицу стекает.
И я проснуться не могу...

М.А.
Рискуют руки
Соблазном подставленных щек.
Рисуют губы
Племя иных богов.
Рискует тело
Расти молодым плющом, --
Время
Таянья снегов.

Два несчастья --
Это уже сверх, --
Превращенье шмелей
В цветы.
Но --
Так долго глядеть поверх,
Чтобы
Все заслонило "ты"!?

Превращен лик
В медальон на груди.
Претворен страх
В уголки влажных глаз.
Дважды-я -- это Бог,
Дважды-ты -- это Ты.
Но земля
Подо льдом
Ждет тепла
Дважды-нас.

Слышать
Зов истонченных "Я",
Видеть
Руки, держащие цепь, --
Ах,
Оставьте, оставьте, друзья.
Это --
Волки выходят в степь.

Твоим попеченьем, истершим асфальт городов без названья,
Моим изумленьем, плетущим следы непонятной фактуры,
Тот мальчик строил дома из сырых кирпичей мирозданья.
Но --
Бескорыстно служенье Архитектуре.

А.Ф.
Истинный смысл -- ускользающий.
Смысл костенеющий легко упадает в ложь.
Истинный смысл -- полуявленный.
Явленный -- забывает, что вышел из кож.
Истинный смысл -- вымысел непререкаемый,
Мысль, сверкнувшая никуда,
Ненастаивающий, прерывающийся, --
Искрящаяся на солнце морская вода.
Замысел -- флуктуация в вакууме.
Помыслы -- помеси длящихся высверков,
В плотном стекле памяти-пустоты -- застывшие завихрения,
Разбегающиеся трещинки от одиночных выстрелов.
Надо всасывать, как воронка,
Собирать и накапливать,
Время -- часы песочные, --
Пусть откладывает за слоем слой,
Чтобы, когда переворачивают,
Было чему сыпаться и одаривать
-- выстоять.
Песок, претворенный деревом,
Осыпавшийся листвой.

Цветы... Дарю тебе цветы.
В них дремлют запахи теплицы.
Вот снег упал, и спят сады,
От листьев не успев освободиться.

Светло... Весь город -- как в раю.
Оставь меня хоть в это утро.
Слетает ангел в грудь мою,
И смерть легка, как сахарная пудра.

Когда б не музыка в ночи...
Прекрасна ложь в высоком звуке!
По наши души скрипачи

Пришли, светясь, гривасты и упруги.
Лети, скорей лети домой
Сквозь солнца влажные осколки,
Прекрасный мой, печальный мой,
Не покидай меня надолго.

Когда флаг погружается в омут,
Омут, как будто кипит --
Маленькие пузырьки, поднимаясь со дна,
Тихо шуршат.

Когда флаг погружается в омут,
Воздух колеблется, как над костром,
Так что деревья как будто бы гнутся,
Хотя ветра нет.

Когда флаг погружается в омут --
Мелкая рябь по воде,
И два завитка разбегаются в стороны -
Так раскрывают ладони --
Когда флаг погружается в омут.